к родине не побоялся вступить в ряды небольшой группы лиц, решившейся сделать государственный переворот...

Генерал Крымов неоднократно приезжал в Петроград... пытался убедить сомневающихся, что дольше медлить нельзя

Он и его друзья сознавали, что надо взять на себя руководство государственным переворотом, но вещие думские сирены убеждали нас, что час еще не настал, и что им, близко стоящим к государственным делам, виднее, чем нам, слишком по их мнению горячим головам, что надо еще ждать».

Вышеприведенные сведения о заговоре не отличаются определенностью, но, во всяком случае, несомненно, что заговорщики не желали свержения монархии, а стремились лишь к установлению конституционного строя и к продолжению войны в единении с союзниками, на основании заключенных договоров. В ожидании результатов переворота кружок руководителей прогрессивного блока с участием некоторых земских и городских деятелей, по словам Милюкова, уже готовился к принятию власти, «причем намечен был даже и состав будущего правительства», то есть ответственного министерства.

Департамент полиции министерства внутренних дел совершенно правильно освещал общее положение в России. Еще с 1916 года начальник Петроградского охранного отделения генерал-майор Глобачев непрерывно доносил о растущем недовольстве, как в мирном населении, так и в армии, об антиправительственной агитации некоторых народных представителей и общественных деятелей, о разрушительной для всего существующего строя пропаганде крайних левых партий. На основании этого он приходил к заключению, что «события чрезвычайной важности и чреватые исключительными последствиями для русской государственности не за горами».

Генерал Глобачев ошибался лишь в том, что считал социальную революцию в тогдашней России невозможной. В докладе от 5 февраля 1917 года за № 62 он оценивал надежды подпольных организаций — воспользоваться общим недовольством для производства «настоящей революции» в России, — как маниловские мечтания, причем в подтверждение такого вывода приводил слова депутата думы Александрова: «От этого недовольства ближе до мо-нархически-патриотического погрома евреев и инородцев, чем до всероссийской революции»²⁷.