дознание требовало значительного времени, он хотел арестовать всю роту в Петропавловской крепости, но комендант Николаев заявил, что для 1500 человек у него помещений не имеется. В конце концов, все дело свелось к тому, что батальонное начальство выдало «самых главных зачинщиков», в числе девятнадцати, которые и были отправлены в крепость⁴⁰.

Среди этого «котла событий», по выражению Хабалова, он несколько раз доносил в ставку, что беспорядки продолжаются и что повеление государя он выполнить не в состоянии.

Между тем, по свидетельству Лукомского, «генерал Беляев продолжал успокаивать, сообщая, что все меры для прекращения беспорядков приняты и что он уверен, что они будут подавлены»⁴¹.

С наступлением темноты демонстрации прекратились и демонстранты разошлись по своим районам.

Ввиду грандиозного развития движения и начавшегося уже применения вооруженной силы для его подавления, в среде революционеров возник вопрос, что делать дальше.

«В некоторых кругах, близких к оборонческим центрам, поговаривали

о том, что нужно ликвидировать движение. Оставшаяся на свободе часть членов рабочей группы Военно-Промышленного комитета открыто высказывалась за окончание всеобщей забастовки»⁴².

Однако представители партии большевиков держались того взгляда, что нужно продолжать революционные демонстрации до одержания победы.

В связи с этим Выборгский районный комитет снова поднял старый вопрос

о снабжении рабочих оружием, но бюро Центрального комитета в лице Шляп-никова опять ответило категорическим отказом, приводя доводы изложенные выше.

В 10 часов 40 минут вечера в штабе верховного главнокомандующего была получена от Родзянко всеподданнейшая телеграмма с описанием тяжелого положения, создавшегося в Петрограде и во всей России.

Телеграмма оканчивалась следующими словами:

«Государь, спасите Россию, ей грозит унижение и позор. Война при таких условиях не может быть победоносно окончена, так как брожение распространилось уже на армию и грозит развиться, если безначалию и беспорядку власти не будет положен решительный конец. Государь, безотлагательно призовите лицо, которому может верить вся страна, и поручите ему составить правительство, которому будет доверять все население. За таким правительством пойдет вся Россия, одушевившись вновь верою в себя и в своих руководителей. В этот небывалый по ужасающим последствиям и страшный час иного выхода нет и медлить невозможно»⁴³.

Сущность этой многословной телеграммы заключалась в том, чтобы получить «ответственное перед Думой министерство», что по-прежнему составляло предел желаний прогрессивного блока Государственной Думы.

Для того чтобы обеспечить себе в этом вопросе содействие главнокомандующего Северного фронта генерал-адъютанта Рузского, Родзянко отправил ему телеграмму такого же содержания, причем в конце ее было добавлено: «Ходатайствую перед вашим высокопревосходительством поддержать это мое убеж