Мартынов Е.И.
Политика и стратегия
стр. 174



дение перед его величеством, дабы предотвратить возможную катастрофу Медлить больше нельзя; промедление смерти подобно»44.

Рузский послал следующую телеграмму:

«Ставка. Его императорскому величеству государю императору Почитаю долгом представить на благовоззрение вашего величества полученную мною от председателя Государственной Думы телеграмму, указывающую на грозное положение в столице и внутри государства, вызывающее тревогу за судьбу родины. Хотя армия остается проникнутой сознанием долга и желанием довести войну до победного конца, тем не менее, на ней непосредственно начинают отражаться последствия продовольственной и железнодорожной неурядиц, а доходящие на фронт сведения о тяжелом кризисе, переживаемом населением, и о волнениях в Петрограде, могут в будущем создать условия весьма неблагоприятные. Ныне армия заключает в своих рядах представителей всех классов, профессий и убеждений, почему она не может не отразить в себе настроения страны. Поэтому дерзаю всеподданнейше доложить вашему величеству о крайней необходимости принять срочные меры, которые могли бы успокоить население, вселить в него доверие и бодрость духа, веру в себя и свое будущее. Эти меры, принятые теперь, накануне предстоящего оживления боевой деятельности на фронте, вольют новые силы в армию и народ для проявления дальнейшего упорства в борьбе с врагом; позволяю себе думать, что при существующих условиях меры репрессии могут скорее обострить положение, чем дать необходимое длительное удовлетворение. № 1147. Рузский.

27 февраля»45.

Таким образом, генерал Рузский был первым из высших военных начальников, который решился открыто высказать свою солидарность с прогрессивным блоком Государственной Думы, хотя и в довольно туманных выражениях.

По другим источникам, Родзянко отправил аналогичные телеграммы с просьбой поддержать перед государем ходатайство об ответственном министерстве также остальным главнокомандующим фронтами, но из них ответил только Брусилов, языком пифии: «Вашу телеграмму получил. Свой долг перед родиной и царем исполнил».

На императора Николая II телеграмма Родзянко не произвела впечатления. Прочитав ее, он сказал министру двора графу Фредериксу: «Опять этот толстяк Родзянко мне написал разный вздор, на который я ему не буду даже отвечать»46. Между тем вечером, на совещании министров в квартире князя Голицына, было решено прервать заседания Государственной Думы и Государственного Совета.

В ночь на 27 февраля Родзянко получил следующий высочайший указ, уже отпечатанный:

«На основании статьи 99 основных государственных законов, повелеваем: занятия Государственной Думы прервать с 26 февраля сего года и назначить срок их возобновления не позднее апреля 1917 года в зависимости от чрезвычайных обстоятельств. Правительствующий Сенат не оставит к исполнению сего учинить надлежащее распоряжение».

Около полудня 25 февраля императрица Александра Федоровна послала телеграмму государю, закончив ее словами:

«Очень беспокоюсь относительно города».




Новости