и Тосно в Царское Село. Он следовал без всяких приключений, встречаемый на станциях представителями местной администрации.

Из Вязьмы в 3 часа пополудни государь телеграфировал в Царское Село: «Выехал сегодня утром в пять. Мыслями всегда вместе. Великолепная погода. Надеюсь, чувствуете себя хорошо и спокойно. Много войск послано с фронта».

В Лихославле Воейков получил приведенную выше тревожную телеграмму Беляева за № 201 о том, что восстание распространяется по всему Петрограду.

Около 2 часов ночи на 1 марта, императорский поезд прибыл на станцию Малая Вишера Николаевской дороги. Тут узнали, что станции Любань и Тосно заняты революционными войсками и что железнодорожное начальство получило приказание направить императорский поезд не на Царское Село, а на Петроград.

Посоветовавшись с приближенными, государь в 2 часа 30 минут ночи приказал повернуть обратно и отправиться в Псков¹⁷, где находился штаб главнокомандующего армиями Северного фронта генерала Рузского.

Дубенский записал в свой дневник: «Все признают, что в тот ночной поворот в Вишере есть историческая ночь в дни нашей революции. Государь по-преж-нему спокоен и мало говорит о событиях. Для меня совершенно ясно, что вопрос о конституции окончен, она будет введена наверное. Царь и не думает спорить и протестовать. Все его приближенные за это: граф Фредерике, Нилов, граф Граббе, Федоров, Долгорукий, Лейхтенбергский, все говорят, что надо только сторговаться с ними, с членами Временного правительства».

В ту же ночь, с 28 февраля на 1 марта, когда государю не удалось проехать в Царское Село, а пришлось повернуть на Псков, в Кронштадте разразился военный бунт, в котором приняли участие главным образом матросы. Утром были убиты командир порта адмирал Вирен, тщетно просивший пощадить его жизнь, адмирал Бутаков, не пожелавший «нарушить присягу», 36 морских и несколько сухопутных офицеров¹⁸.

Тем временем генерал Иванов после вышеприведенного разговора по прямому проводу с Хабаловым утром 28 февраля отправился к Алексееву и передал ему написанную на своем бланке записку такого содержания:

«Начальнику штаба верховного главнокомандующего. При представлении моем сего числа около 3 часов утра государю императору, его императорскому величеству было благоугодно повелеть доложить вам для поставления в известность председателя совета министров следующее повеление его императорского величества: «Все министры должны исполнять все требования главнокомандующего Петроградским военным округом генерал-адъютанта Иванова беспрекословно». Генерал-адъютант Иванов».

Передавая приведенное высочайшее повеление, Иванов просил проверить точность его запросом государя по телеграфу; но Алексеев сказал, что в этом не встречается надобности и что все нужное будет сделано.

После этого Иванов получил следующий документ от 28 февраля за № 507:

«На основании 12 статьи Правил о местностях, объявленных на военном положении, мною предоставляется вашему высокопревосходительству принадлежащее мне, на основании 29 статьи Положения о полевом управлении войск право предания гражданских лиц военно-полевому суду по всем делам, направляемым в военный суд, по которым еще не состоялось предания обви