Мартынов Е.И.
Политика и стратегия стр. 278 по сохранившимся архивным материалам, в журнале «Военно-исторический сборник»4. Сущность заключается в том, что при общем отступлении русских армий под ударами Макензена 48-я дивизия имела полную возможность отойти и погибла лишь вследствие безобразного управления войсками со стороны командира корпуса Цурикова, и особенно самого Корнилова, который неверно оценивал обстановку, не исполнял приказаний, не поддерживал связи с соседней 49-й дивизией, не сумел организовать отступательное движение, а главное, неоднократно менял свои решения и терял время. Из состава 48-й дивизии заблаговременно отступили Ларго-Кагульский полк и батальон очаковцев, а также были сохранены знамена всех полков, отправленные со своим прикрытием в обоз второго разряда. Остальные части дивизии были окружены австрийскими и германскими войсками к югу от м. Дукла. Днем 23 апреля австрийцы захватили врасплох 48-ю артиллерийскую бригаду, стоявшую в резервном порядке между деревнями Мшана и Тилова, при этом спаслось только пять орудий, вывезенных взбесившимися лошадьми. Затем вечером того же дня близ д. Тилова, после беспорядочного сопротивления было взято австрийцами из состава 48-й дивизии около 3 тысяч пленных. Заключительный акт трагедии в сообщении германской главной квартиры излагается так: « 7 мая (24 апреля) остатки этой дивизии появились на высоте Хирова-гора, перед войсками генерала фон-Эммиха. На предложение немецкого парламентера сдаться начальник дивизии ответил, что он не может этого сделать, сложил с себя командование и исчез со своим штабом в лесах. Вслед за этим 3 500 человек сдались корпусу Эммиха. После четырехдневного блуждания в Карпатах генерал Корнилов 12 мая (29 апреля) со всем своим штабом, также сдался одной австрийской войсковой части»5. Из этого документа видно, что в последний решительный момент вместо того, чтобы пробиваться или погибнуть со своей дивизией, которая им же была заведена в ловушку, Корнилов предпочел оставить ее на произвол судьбы За такое деяние во всякой благоустроенной армии, начальник дивизии подлежал бы преданию суду, но в царской России, с ее извращенными понятиями «о воинском долге» и всеобщей наклонностью к реляционному вранью, сумели и это преступление обратить в «геройский подвиг». Главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта Иванов телеграфировал верховному главнокомандующему: « Ходатайствую о примерном награждении остатков доблестно пробившихся частей 48-й дивизии и особенно ее героя начальника дивизии генерала Корнилова». Решение великого князя видно из следующей телеграммы, полученной командиром 24-го корпуса от командующего третьей армией: «Его императорское высочество вошел с ходатайством о награждении генерала Корнилова орденом святого Георгия 3-й степени, телеграфировал государю императору о геройском подвиге 48-й дивизии, жалует всем нижним чинам георгиевские кресты, повелел телеграфировать об офицерах, достой |
|||||
|