Мартынов Е.И.
Политика и стратегия
стр. 327



ляю, что времени терять нельзя, что нельзя терять ни одной минуты. Нужны решимость и твердое, непреклонное проведение намеченных мер».

Правая часть зала проводила верховного главнокомандующего аплодисментами16.

Несмотря на то, что Корнилов, коснувшись мер для восстановления боеспособности армии, вышел из поставленных ему Временным правительством рамок, Керенский все-таки остался доволен его речью. Он говорит17: «Составляя эту речь, Филоненко, видимо, был осведомлен о директивах правительства главковерху, так как, по существу, эти директивы в речи были выполнены и все острые углы, например, смертная казнь в тылу были обойдены».

На поддержку Корнилову выступил от лица всех двенадцати казачьих войск донской атаман — генерал Каледин, произнесший большую речь в патриотическом и национальном духе. Правая ему бурно аплодировала, левая все время возмущалась.

Милюков говорит: «Вдумчивая, медленная, сдержанно-страстная, без всякой внешней аффектации, эта речь гармонировала с задумчивостью глаз, затемненных густыми темными бровями, с серьезностью прикрытого длинными усами рта, про который говорили, что он никогда не смеется, с виолончельным тембром слегка затуманенного голоса и со всей стройной благородной фигурой оратора»18.

Каледин не ограничился военными вопросами, а смело обрушился на самую организацию правительственной власти. Он оставил трибуну «при неслыханном волнении в зале», которое долго не утихало...

Желая воспользоваться благоприятным моментом для восстановления престижа правительства, Керенский поднялся со своего места и заявил: «Граждане, Временное правительство желает выслушать откровенное мнение всех присутствующих здесь, и оно обладает достаточным спокойствием для этого. Но пусть помнят и знают все, что мы призвали сюда представителей земли не для того, чтобы кто бы то ни было обращался с требованиями к правительству настоящего состава».

Этот выпад против непокорных генералов нашел живой отклик на левой стороне, где все делегаты, как один человек, встали и устроили министру-председателю продолжительную овацию. Правые иронически улыбались, а Пуришкевич крикнул с места: «Мы не на роли статистов сюда пришли».

По возвращении Корнилова на вокзал его посетил генерал Алексеев, причем между ними произошел продолжительный разговор наедине. По словам Филоненко, Алексеев сообщил Корнилову «о тех шагах, которые были предприняты перед ним (то есть Алексеевым) для выяснения степени его готовности занять пост главковерха»19.

Деникин рассказывает, что, кроме того, обсуждался вопрос о государственном перевороте. Корнилов будто бы предложил Алексееву стать во главе заговора, опираясь на созданный им офицерский союз, но Алексеев ответил, что Корнилову как верховному главнокомандующему «более подходит руководящая роль». При малой симпатии, которую питали друг к другу оба генерала, такой откровенный разговор между ними представляется маловероятным. Во всяком случае, даже предлагая желанную власть Алексееву, Корнилов наперед знал, что это предложение не будет принято, так как сам же Деникин го






Новости