ручение политбюро. Только позднее я понял на собственном опы те, что подобные «разносы» организуются заранее...»

В команде Лигачева сложилось мнение, что Бориса Николаеви ча нужно приструнить.

«ТАКОЙ У МЕНЯ ХАРАКТЕР...»

Динамизм Ельцина нравился не многим в политбюро. Осталь ных он раздражал, и это выплеснулось. Опытные партийные чи новники почувствовали, что отношение Горбачева к Ельцину из менилось к худшему.

Генеральный секретарь надеялся, что Борис Николаевич, вы полняя его указания, покажет, чего можно добиться под знаменем перестройки. Первоначально Горбачеву нравилось, как действует неутомимый Ельцин. Он хвалил Бориса Николаевича за то, что тот решительно очищает столицу от гришинского наследства.

Но особыми успехами Москва похвастаться не могла (как, впро чем, и вся страна). Зато сам Ельцин стал как бы теснить Горбаче ва в сознании людей. На фоне московского секретаря Михаил Сер геевич казался вялым и консервативным. Горбачеву это совсем не нравилось. К тому же ему стали жаловаться на то, что Ельцин бес пощадно расправляется с московскими кадрами, а результата все равно нет.

Горбачев хмурился, а тонко улавливающие настроения началь ства высшие партийные чиновники сразу сообразили, что Ельцин больше не фаворит, и стали держаться от него подальше. Ельцин почувствовал себя в изоляции, на политбюро молчал. Но Горбачев не давал ему молчать, просил Бориса Николаевича тоже высказы ваться. Это привело к еще большему обострению отношений.

В январе 1987 года на пленум ЦК КПСС был вынесен вопрос о кадрах. Накануне пленума доклад Горбачева обсуждался на по литбюро. Ельцин, по обыкновению, молчал. Горбачев спросил его мнение. Лучше бы он этого не делал...

Ельцин высказался резко и безапелляционно: предложил дать оценку членам политбюро, которые виновны в застое, но все еще сидят на своих местах, реальнее оценить скромные успехи пере стройки, быть самокритичнее, не спешить себя хвалить — пока не за что.

Во многих эшелонах власти не произошло ни оздоровления, ни перестройки. Критика идет в основном сверху вниз. Ельцин не упустил случая высказаться в адрес Лигачева: мы никак не можем уйти от нажимного стиля в работе, это идет от аппара та ЦК...

Вадим Медведев и Александр Яковлев на том заседании по литбюро обменялись короткими записками относительно Ельци на, который неожиданно открылся им с новой стороны.