Отношения Руси с Германией стали более тесными, и в 973 г. к двору Оттона II (967—983) в Кведлинбург прибыло еще одно русское посольство с богатыми дарами ¹⁰; отметивший его хронист Ламперт ничего не говорит о целях посольства. Но оно, несомненно, участвовало в каких-то крупных международных переговорах, ибо на имперском съезде присутствовали польский Мешко I, чешский Болеслав II, послы Венгрии, Болгарии, Византии и Дании. На Руси тогда правил Ярополк Святославич, едва ли имевший дружественные связи с Византией ¹¹ и, вероятно, как позднее его брат Владимир, косо смотревший на занятие Польшей Хорватской и Дулебской земель. Вступление на престол Оттона II открывало, казалось, возможность договориться о совместной политике относительно Польши, тем более, что Мешко I был во вражде с императором. Германия, возможно, искала договоренности с Русью еще и потому, что пережила в 983 г. крупную политическую неудачу: славяне-бодричи свергли ее власть, заняли Гамбург, Бранденбург ж другие центры. Натиск на восток был прерван до середины XI в.

Эта договоренность, видимо, осталась в силе и при Владимире в пору занятия им червенско-перемышльских земель. Готовясь христианизировать Русь, Владимир обменивался посольствами с Германией, быть может, как и Ольга, видя в этом средство дипломатического давления на Византию. «Идете паки в немци, соглядайте такоже,— наказывал он своим послам,— и оттуде идете в греки». Так послы и сделали. В ответ прибыли в Киев «немьци от Рима». Отказавшись принять христианство в его римской форме, Владимир ссылался на какие-то русско-немецкие переговоры по этому вопросу и не только времен Ольги: «Идете опять, яко отци наши сего не прияли суть» ¹².

Принятие Русью христианства и брак Владимира с Анной (990 г.) — родственницей Феофано, жены Оттона II¹³, должны были содействовать дальнейшему сближению двух сильных государств.

В разгар германо-ягольской 'войны Генриха II (1002— 1024) с Болеславом I Храбрым обе стороны искали соглашения с Русью, как видно из посещения в 1008 г. киевского двора епископом Бруно. Он, как и хронист Титмар, принадлежал к саксонской аристократии, но если Титмар — политик и епископ, то Бруно — практический деятель «воинствующей церкви» ¹⁴. Он побывал в Польше и в Венг