митрополитов, зовя его на родину; Ярослав со своей стороны отправил с Андроником (ставшим правителем Киликии) епископа Кузьму и знатных мужей⁷⁵. Когда в Венгрии королем стал Бела III, отношения Византии с ней улучшились, а Галичины — ухудшились.

Если киевско-византийский союз правительству Ма-нуила удалось сохранить, а галипко-визаптийский разрыв, вероятно, ценой каких-то уступок — предотвратить, то взаимоотношения с Суздальской землей сулили ему немало неприятностей. Суздальский край продолжал набирать силу, в новой столице Владимире-на-Клязьме князь Андрей посадил епископом своего ставленника Федора и потребовал от патриархии создания здесь самостоятельной митрополии. Это соответствовало честолюбивым планам князя, помышлявшего о подчинении и Киева и Новгорода (где с 1164 г. возникло при поддержке Византии архиепископство) ^7б. Планы князя и его епископа встречали противодействие Смоленска, Волыни, Турова и других центров, чьи церковники, в частности туровский епископ Кирилл, обличали их⁷⁷.

Не все в переговорах Андрея с патриархом ясно⁷⁸, но очевидно одно -- ему удалось через голову митрополита добиться фактической санкции на перенос епископ,ии во Владимир. Создать здесь митрополию не довелось: «отъяти таковый град [Владимир] от Правды [юрисдикции] епис-копьи ростовскиа и суждальскиа,— писал ему патриарх Лука Хрисоверг,— и быти ему митрополиею — не мощно есть то». Патриарх остерегал князя от попыток подчинить себе епископию, црозя отлучением от церкви («аще не странен от бога хощет быти»), от которого его не спасет и развернувшееся строительство храмов. Что толку от храмов, если доход пойдет князю — «то не церкви, то хлеви, ни единая же ти будет мзды и спасеииа» ⁷⁹.

Сменивший Ростислава волынско-киевский великий князь Мстислав Изяславич сохранял мир с Византией и (совместно с Черниговом) поддерживал с ней торговлю⁸⁰; отношения у него с Андреем были враждебными⁸¹. Это отражалось и в церковной пропаганде: киевский митрополит действовал как защитник антисуздальской греческой практики постов; его противником был печерский игумен Поликарп, которому он пытался заткнуть рот (он его «запрети»); союзником митрополита был чернигов-тшокоп Антоний, пытавшийся навязать князю

т