тип сциентизма не доводит возвеличения науки до отрицания других форм сознания, до отрицания духовности. Но имеются и крайние выражения сциентизма, адепты которого освобождают науку и себя от необходимости считаться с нравственными императивами, гума нистическими ценностями, с любыми ограничениями, идущими от духовной культуры, ставящий себя выше уровня добра и зла. Этот «свободный» от всякой духовности человеческий интеллект является страшным, бесчеловечным, извращенным порождением научного и технологического прогресса, адские проявления которого красочно описаны в современной фантастике.

Но не менее опасными для цивилизации, культуры, для человече ства являются реальные попытки фанатичной духовности использовать достижения человеческого интеллекта в своих антигуманных инте ресах. Ее носителем в современном обществе является, например, исламский фундаментализм — идейная база международного терроризма.

Вместе с тем, ошеломляющий прогресс и в развитии научного знания, и в его применении на практике значительно усложнил поло жение науки в обществе. Отчетливо выявилось, что наука является источником не только великих благ, но и страшных бед. Начались антисциентистские движения, борьба против науки. Перед наукой опять встала проблема самозащиты, но уже совсем в другом ключе, чем в период Возрождения. Там науке противостояла господствующая догма, сила привычных воззрений, власть инквизиции. Здесь науку отвергали во имя здоровья будущих поколений, спасения человечества, торжества идеалов гуманизма.

Вообще антисциентизм в различных его вариантах сопровождал науку практически на всем протяжении ее развития в Новое время. Ответы Руссо на вопросы Дижонской академии наук — что прогресс науки не способствует улучшению нравов — тоже были проявлением антисциентизма. Однако, пожалуй, до Первой мировой войны сами люди науки вдохновлялись тем, что наука несет людям только благо. Эта идея доминировала и в обществе. Но в наше время появились агрессивные антинаучные концепции и движения. Несмотря на их

/*■ u    u    u    и    Т\

активность, они не имеют под собой серьезной идеинои основы. Вред, наносимый не наукой, а ее практическими приложениями, зависит