но странною любовью. В стихотворении «Мужество» (1942 г.) она пишет:

Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мертвыми лечь,

Не горько остаться без крова, - И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим, и от плена спасем Навеки!

Слово и есть та стихия, которая в горизонте особого антрополо гического проекта обладает онтологической мощью мягкого знака, превращающего быт в быть. В нем и через него возникает своеобычная идея смысла жизни, спасения, идея души, мышления и духовности. Если наше слово умрет — то мы все вместе (со всеми предками и неродившимися потомками) ляжем в небратскую (ввиду внутрен него раздора), но общую коммуналку могилы истории... Сохраним — означает спасём для себя и следующих за нами стихию родной речи, укореняющей в себе бытиё — место встречи с собой, другим и иным...

С учетом сказанного вновь попробуем внять — что, собственно, сказывается в слове «бытиё», которое можно назвать сердцевиной антропологического проекта, который я решился назвать — «человек как интеллигент». Поэзия вновь подскажет, главное — услышать. Как было выше сказано — А.В. Ахутин предполагал, что смысл этого слова ближе всего выражает смысл центрального хайдеггеровского понятия — «Dasein». В поисках немецкого созвучия со стихами Баратынского, которое позволило бы более внятно услышить высказываемое этим словом, он нашел стихотворение Эдуарда Мерике (1804—1875) — «Оглядка». В нём «швабский поэт делает здесь само Dasein (бытиё человека) темой поэтического размышления»¹.

¹

Ахутин А.В. DASEIN (материалы к истолкованию). Философия в поисках он тологии. Самара 1998. С. 21.