бы мы ни приходили, видно было, что все его знают и любят.

В начале войны д-ра Барашяна поставили во главе военного госпиталя. Он был ранен и эвакуирован в Казахстан, а вскоре после того, как поправился, снова стал руководить госпиталем. В 1942 г. после освобождения Ростова он вернулся туда. Когда немцы взяли Ростов вторично, он снова эвакуировался вместе со всем своим госпиталем...

В августе 1943 г. после освобождения Ростова во второй раз д-ру Барашяну поручили восстановление в городе службы здравоохранения.

«Первой нашей проблемой стала борьба с тифом, которым немцы намеренно заразили город. Это была очень трудная проблема, потому что больницы, поликлиники и бани оказались разрушенными... Мы выявили всех больных, а также тех, кого подозревали в возможности заболевания, и госпитализировали их во временных помещениях. Часто приходилось нести больных на руках, потому что транспорта не было. Мы провели колоссальную дезинфекционную кампанию и вскоре ликвидировали очаги инфекции.

После этого началась профилактическая работа... При необходимости наши врачи ведут беседы в театрах и кино, в школах и общежитиях институтов. Когда надо сделать прививки, мы пользуемся всеми видами информации: печатью, листовками, радио, стенными газетами».

«...Почти все наши больницы, в том числе и большая новая центральная областная, были разрушены. Из десяти больниц восемь оказались разрушенными полностью, а две сильно поврежденными. Их бомбили, потом использовали под казармы; полы, двери, окна выломали, все оборудование растащили или нарочно перебили.

Сегодня количество коек восстановлено, но работать приходится в тяжелых условиях. Специальная строительная организация все еще восстанавливает разрушенные здания.

Остро ощущалась также нехватка персонала... Каждому из нас приходилось работать за двоих. Но мы выстояли. До войны в системе здравоохранения нашего города работало около тысячи человек. Сейчас у нас около 700, и еще продолжают возвращаться».

«Но как вам удалось обеспечить охрану здоровья населения?» — спросила я.