руководителя армиями. Но вместе с этим генерал Корнилов настаивает, чтобы вы приняли все меры к тому, чтобы никакие войска из других пунктов теперь в Могилев не вводились и к нему не подводились, ибо, по настроению здешних войск, произойдет кровопролитие, которого генерал Корнилов считает необходимым избежать. Со своей стороны, он примет меры, дабы никаких волнений в Могилеве не было. Генерал Корнилов просит вас ответить, можете ли вы ручаться, что эта его просьба, чтобы войска к Могилеву не подводились, будет исполнена».

Алексеев обещал сделать все (Приложение 5). Как видно, Корнилов ответил лишь на первый из поставленных Алексеевым вопросов, второй же вопрос оставил совсем без ответа; тем не менее Алексеев этим удовлетворился и продолжал путь в Могилев.

В Орше, выслушав доклад полковника Короткова, Алексеев подтвердил, чтобы он без его приказания вперед не двигался.

В 3 часа пополудни 1 сентября генерал Алексеев прибыл в Могилев и тотчас же по аппарату из Москвы получил от генерала Верховского такое извещение¹⁸:

«Сегодня выезжаю в ставку с крупным вооруженным отрядом для того, чтобы покончить то издевательство над здравым смыслом, которое до сих пор имеет место. Корнилов, Лукомский, Романовский, Плющевский-Плющик, Пронин и Сахаров должны быть немедленно арестованы и препровождены. Это является целью моей поездки, которую считаю совершенно необходимой. Вызвал вас к аппарату, надеясь услышать, что эти аресты уже произведены».

Переговорив по прямому проводу с Керенским, Алексеев в 5 часов 30 минут вечера послал Верховскому следующую, не лишенную яда, телеграмму¹⁹: «Ваших войсках надобности нет. Ваше движение может быть предпринято только по приказанию главковерха, что он мне подтвердил сейчас разговором по аппарату. Кого именно надлежит арестовать, решит Чрезвычайная следственная комиссия, прибывающая в Могилев. 6547. Алексеев».

Между тем, не ограничиваясь словами, Верховский успел уже погрузить 14 эшелонов войск в Москве и 1 эшелон в Рославле.

Керенский в своем показании Чрезвычайной комиссии объяснил, что никакого приказа об отправке войск из Москвы он не отдавал, но что Верховский, который тогда уже был военным министром, «просил, почти требовал разрешения на целую военную экспедицию в ставку». Далее Керенский говорит: «Только с громадным напряжением, пуская в ход все свое влияние и настойчивость, мне удалось предотвратить возможное осложнение в ставке»²⁰

Необходимо отметить, что в распоряжении Корнилова в Могилеве в это время имелись лишь Корниловский ударный и Текинский конный полки; артиллерии у него не было вовсе, а Георгиевский батальон с самого начала стал на сторону Временного правительства.

В Корниловском полку, составленном из добровольцев 8-й армии, числилось около 200 офицеров и 2500 нижних чинов. Полком командовал генерального штаба капитан Неженцев. Корнилов принимал все меры к тому, чтобы сделать из этого полка лично преданных себе преторьянцев, но все-таки при конфликте 7 офицеров и несколько сот нижних чинов отказались его поддерживать и были отправлены в другие части²¹.