что он очень больной человек и вряд ли его целесообразно брать на работу в ЦК. Так что могут выходить и на вас с вопросами о здоровье Ельцина. Мы с Михаилом Сергеевичем просили бы это учесть.

Вскоре после Лигачева академику Чазову позвонил Владимир Иванович Долгих, кандидат в члены политбюро и секретарь ЦК, ведавший промышленностью и строительством. Как и предвидел Лигачев, Долгих заговорил о состоянии здоровья Ельцина:

— Вы, вероятно, в курсе, что предполагается перевод Ельцина в Москву, в ЦК, на руководящую должность. Но вы должны что- то предпринять, учитывая, что он очень больной человек. Работа, которую ему предлагают, требует большого напряжения, и он мо жет сорваться. Надо подумать об Борисе Николаевиче и о деле, ко торое он возглавит.

Чазов знал, что незадолго до этого Долгих ездил в Свердловск

и, как сам рассказывал, видел, что у Ельцина случился сосудистый криз — на фоне психоэмоционального стресса. Так что формаль ные основания для беспокойства относительно состояния здоровья Бориса Николаевича у Долгих вроде бы были. Но Чазов тем не ме нее отнес эту преувеличенную заботу на счет понятного нежела ния видеть в Москве опасного конкурента. Долгих прочили боль шое будущее, но с избранием Горбачева генеральным его позиции ослабли.

Чазов знал Ельцина и с полной уверенностью ответил Долгих, что по своим физическим возможностям Борис Николаевич пре восходит очень многих из руководителей партии и государства. Лигачев, решив, что Ельцин должен работать в Москве, добился своего.

С Ельциным Егора Кузьмича роднила бешеная энергия и отсут ствие иных интересов, кроме работы. Но, говоря словами Николая Рыжкова, «как одноименные заряды, они обязаны были рано или поздно оттолкнуться друг от друга...».

«ПОЛОЖЕНИЕ МОЕ ВРЕМЕННОЕ...»

3 апреля 1985 года Ельцину прямо в машину позвонил секретарь ЦК Владимир Иванович Долгих. Долгих сказал, что политбюро по ручило ему сделать Ельцину предложение — перебраться в Моск ву и поработать в ЦК заведующим отделом строительства. Ельцин отказался.

Почему он это сделал?

Во-первых, таков был партийный ритуал: надо было проде монстрировать готовность трудиться на своем месте, не рваться в столицу. Во-вторых, Ельцин сознавал свое положение хозяина крупнейшей области и искренне считал, что роль заведующего отделом для него маловата. Первый секретарь такого крупного