Когда уже сели в машину, спросил:

—    Подождите, а куда мы едем?

Коржаков удивился:

—    Как куда? В американское посольство. Двести метров, и мы там.

—    Возвращаемся назад, — твердо заявил Ельцин.

«С точки зрения безопасности этот вариант, конечно, был сто процентно правильным, — вспоминал потом Ельцин, — а с точки зрения политики — стопроцентно провальным... Это фактически эмиграция в миниатюре. Значит, сам перебрался в безопасное ме сто, а нас всех поставил под пули...»

Он был готов скорее погибнуть, чем струсить и сбежать к аме риканцам. Безошибочный инстинкт не подвел Ельцина.

Охрана увела его вниз, в бункер. Под Белым домом распола гался подвал — скорее бомбоубежище с запасом воды и заботли во припасенными противогазами. И бункер, в котором на случай войны устроены были кабинеты председателя Верховного Сове та, его заместителя и секретаря Совета.

Вентиляция принудительная, надежная.

Лев Суханов:

«Мы спустились в подземные этажи, о которых я даже не по дозревал. На каждом шагу встречались вооруженные люди. Мы долго шли лабиринтами коридоров и переходов, пока не оказа лись в просторном помещении с большими коваными дверями, похожими на створки шлюза. В этом помещении мы увидели нашего президента, там же были вице-мэр Москвы Лужков и мэр Попов. Борис Николаевич был без пиджака, имел рабочий вид...

На экстренный случай рассматривался уход через один из тон нелей, который выходил на пустырь, недалеко от Краснопреснен ской набережной. По нему уже прошли телохранители Ельцина, выяснили, что делается наверху, и установили постоянное де журство. Это был наиболее вероятный вариант на случай катаст рофы...»

Ночью стали поступать сообщения, что к зданию выдвигают ся танки и танкисты отказываются разговаривать с депутатами. В половине второго ночи Сергей Филатов стал звонить президен ту Казахстана Назарбаеву. Назарбаев был дома. Его подняли с постели.

Филатов сказал ему, что стреляют уже рядом и что он должен вмешаться. Назарбаев подробно расспрашивал его, что происходит и где Ельцин. Обещал связаться с Кремлем. И действительно че рез некоторое время перезвонил: Янаев дал ему клятвенное обеща ние, что крови не будет.

Никто Янаеву не поверил. Но к утру стало ясно, что штурма не будет. Сидеть в бункере стало невмоготу, поднялись наверх. 21 ав густа был день рождения Елены, старшей дочери Бориса Никола евича. Он позвонил ей в пять утра, поздравил, сказал виновато: